-
В Устюжне я потому, что здесь бабушка, - говорит мне маленький Никита,
привезенный в этот город на лето родителями с сурового Кольского
полуострова. - А почему сюда приехал ты - ведь твои дедушка и бабушка
давно умерли?- Здесь родился мой отец. Он ходил по этим улицам, смотрел в это небо и, что такое хорошо, а что такое плохо, узнал от своего отца и от всех, кто был тогда вокруг него. В другом месте он вырос бы немножко другим. Во мне много от моего отца - вот я и приехал понять, почему я такой.
Я стою у отчего дома на тихой, почти деревенской улице в центре Устюжны - одного из окраинных райцентров Вологодской области.
За этими стенами почти сто лет назад - в самом начале двадцатого века - появился на свет мой отец. Мой дед - Василий Елисеевич Крылов - родился в середине девятнадцатого века крепостным. Неисповедимыми путями он выбрал для себя странную для глухой провинции профессию - стал преподавателем математики и, по рассказам родственников, в зените свой карьеры был смотрителем уездных учебных заведений, что соответствовало генеральскому чину и давало бывшему крепостному право на потомственное дворянство. Отсюда много лет назад отправился пешком в Петроград мой будущий отец Анатолий Васильевич Крылов. Его, ни разу не видевшего железной дороги, повела туда мечта строить железнодорожные мосты. Он поступил в институт, а его дипломный проект моста через Оку в Нижнем Новгороде оказался настолько новаторским, что выиграл всесоюзный конкурс. И мост был построен.
Впрочем, настолько ли странна тяга к точным наукам для людей, выросших в городе, большинство населения которого несколько веков подряд составляли ремесленники: кузнецы, котельники, сковородники, замочники, часовщики и серебряных дел мастера? Вплоть до петровских времен Устюжна была одним из крупнейших центров металлургии России. Репутация устюжанских мастеров была столь высока, что именно к ним обратились в 1630 году с просьбой изготовить решетки к воротам Московского Кремля. В свою
очередь, сооруженный в Устюжне в 1690 году собор Рождества Богородицы расписывали мастера из московской Оружейной палаты.О том, что история не уходит бесследно, а разбрасывает свои вполне материальные семена в грядущие поколения, размышляю в безлюдных залах городского музея. Впрочем, какие это залы? Экспозиции размещены под сводами того самого собора Рождества Богородицы. Когда-то в нем, заполненном до отказа, люди, затаив дыхание, слушали проповеди святого Иоанна Кронштадтского.
Истинная духовность тоже материальна, она подвигает людей к возвышенным действиям. История Устюжны - совсем не уникальная для России - дает тому яркие подтверждения. В начале XVII века город встал одним из форпостов на пути жестоких и опустошительных польско-литовских набегов. "По неведомым судьбам Божиим, како и откуда неведомо, окояннии тии кровояднии псы, злые ляхи к обители Пречистыя Богородицы прискочиша и обитель обступиша..." - это запись об одном из них в синодике Троицкой Синозерской пустыни. Во время этого набега 20 марта 1612 года был зверски убит поляками основатель пустыни святой Евфросин Синозерский.
За день до этого старец, предчувствуя события, отправил всех насельников обители в безопасные места и предупредил устюжан о грозящей опасности. Он наказал горожанам построить крепость и трижды обнести ее стены иконой Божьей матери. За день крепость не построишь, и тогда ремесленники проявили сметку: они выковали множество маленьких металлических колючек (по типу нынешних противотанковых "ежей") и разбросали их в тех местах, где должны были двигаться на город интервенты. Свое "ноу-хау" они не без юмора назвали "чеснок". Вражеской коннице пришлось спешиться, и плохо вооруженные ополченцы в долгом бою сумели задержать захватчиков до того момента, пока не получили известия о том, что крепость построена. Взять крепость полякам действительно не удалось. С тех времен живет в народе пословица: "Устюжна железная, а люди в ней каменные".
Может быть, именно этого -
действенной,
объединительной духовности - не хватает всем нам сейчас, когда
всяческие напасти "обступиша нашу обитель"? Вместо нее - потоки
агрессивной, полной демонстративного неуважения к своему народу и его
истории и по сути своей разрушительной и разъединительной информации,
обрушивающиеся на наши головы. Вот почему словно замер главный творец
истории - народ. Вековой опыт приучил его, что во времена смуты нужно
надеяться только на себя.Так и Устюжна - некогда процветавшая, а сейчас по большинству экономических и социальных показателей занимающая скромные места в третьем десятке даже в масштабах Вологодской области - выживает в основном на огородах. Тем, кто приезжает сюда из шумных городов, размеренный уклад жизни устюжан порою кажется проявлением их слабости, неумением приспособиться к суровым реалиям жизни. В чем-то это так, а в чем-то смысл скрывается в глубине. Здесь есть и неунывающие умельцы, уже сейчас добившиеся многого (советы замечательного огородника Ивана Кирилловича Швидкого, даже в условиях Севера получающего неплохие урожаи, вы найдете в этом номере в выпуске "Домработницы"), и люди, понимающие, что духовность может строиться только на фундаменте знаний. Татьяна Акилова - внучка Василия Ермиловича Крылова, продолжает учительскую династию своего деда, а внуку своему Никите читает легенды о подвигах Геракла. Провинция - наш охранный пояс. Здесь для себя и для всех нас сберегают вековые гены трудолюбия, смекалки и самых разнообразных талантов.
...Несколько каменных домов в центре, прекрасные соборы конца XVII века, четкая, екатерининская планировка города. Много-много деревянных построек. Пестрый птичий базар, вещевая ярмарка с дешевым ярким заграничным трикотажем, кроссовками и парфюмерией - как зримый символ современной цивилизации. Озабоченный какими-то своими проблемами красавец петух, переходящий пыльную улицу неподалеку, - как живая связь времен, соединяющая прошлое и будущее.
Устюжна. Отечество мое.