Вечерний звон

Иван Иванович слышал, как из комнаты, прикрыв дверь, тихо вышла дочь Алина, Александра, Сашенька, сказала Татьяне Сергеевне: "Слава Богу, папа уснул... А какое прекрасное стихотворение он вам посвятил. Я только что записала - "Вечерний звон".
Однако он не спал. Лишь смежил незрячие глаза. У Казанской зазвонили к вечерне. Он подумал: надо бы пригласить священника, исповедоваться. Ах уж эти колокола, этот звон! Он сопровождал его всю жизнь...
Почему-то ясно вспомнился другой звон, в тот страшный 1812 год. Тридцатитрехлетний Иван Козлов тогда и не представлял, что так может полыхать любимая его Москва. В 1779 году он тут родился в богатой дворянской семье. Смолоду был лихим поручиком, а когда надоело, попросил отставку и служил чиновником в канцелярии московского генерал-прокурора. Ах, как он был тогда влюбчив, строен, красив! Затем был удачный, несколько по расчету, брак (любимая им кузина ему отказала), и появились дивные дети - Алина и Ванечка. И вдруг грянул этот черный 12-й год! Наполеон вот-вот вступит в город. Он, член Комитета по эвакуации населения и "организации сопротивления", буквально сбивался с ног. Решал проблемы снабжения оружием, сукном, провиантом. Сданный город покинул одним из последних...
Слепец перебирает пальцами по одеялу. Церковный звон плывет за холодными окнами и, наполняя комнату, будит воспоминания. Они радостны. О матушке, о родном доме, об имении под Москвой и церковке на холме. О теплом ветре и сине-зеленых русских просторах, которые он любит до боли.
Вечерний звон, вечерний звон!
Как много дум наводит он
О юных днях в краю родном,
Где я любил, где отчий дом,
И как я, с ним навек простясь,
Там слушал звон
в последний раз!
После войны всего четыре года продолжалась его нормальная трудовая жизнь. Уже в Питере. Со светскими встречами, раутами, балами и дружбой с культурной элитой: Жуковским, Батюшковым, Глинкой. Он еще не поэт, а чиновник, лишь чуть-чуть переводит. Хотя ему почти сорок. "Я получил выгодное место... в министерстве финансов... И хожу туда неотменно каждое утро, зарабатываю честно свои сто рублей в месяц". А в феврале 1817-го А.И. Тургенев вдруг пишет брату в Москву: "Бедный наш Козлов очень болен: у него отнялись ноги..."
Это, действительно, был страшный удар. Судьбу буквально переломило, казалось, рухнула жизнь. Порой Иван Иванович еще пытался ходить, опираясь на палку. Но вскоре недуг окончательно приковал Козлова к постели. Уже еле владея пальцами, писал: "Жена, которую я люблю, и дети составляют радость моей жизни, но несчастная болезнь отравляет все... не смогу, как обязан... заняться воспитанием сына и дочери". Однако вслед за этой бедой приходит более страшная. Она требует еще большего мужества. Он полностью слепнет...
Но вместе с ужасом происшедшего происходит и чудо. Козлов начинает обильно, неудержимо писать талантливые стихи. Поэзия накатывает волной. Острота восприятия, яркое внутреннее видение мира укрепляют дар сочинительства. Его начинают печатать. В 1821 году публикуется знаменитое стихотворение "К Светлане" (посвященное А.А. Воейковой), многие другие. Позже - "Вечерний звон" (посвящено Т.С. Вейдемейер), которое сразу триумфально, как колокольный звон, поплыло над Россией.
Уже не зреть мне
светлых дней
Весны обманчивой моей!
И сколько нет теперь в живых
Тогда веселых, молодых!
И крепок их могильный сон;
Не слышен им вечерний звон.
"Вечерний звон" и "Венецианскую ночь" (на музыку М.Глинки) пела в Тригорском Пушкину Анна Керн. Александр Сергеевич писал Плетневу: "Скажи от меня Козлову, что недавно посетила наш край одна прелесть... Жаль, что он не увидит ее, но пусть вообразит... дай Бог ему ее слышать". Тургенев в письме к Вяземскому: "Стихи Козлова прелестны и глубоки". Дельвиг - Пушкину: "Слепец Козлов только что и твердит о тебе да о Байроне". Плетнев - Пушкину: "Завтра увижу Козлова, прочитаю твое письмо. Он твоим словом больше дорожит, нежели всеми громкими похвалами".
До своей ссылки Пушкин особенно часто посещал Козлова. Как же бесценны были эти беседы, общения! Иван Козлов действительно вошел в литературу сразу как большой русский поэт. Хотя гремела слава Пушкина и рядом сочиняли Баратынский, Дельвиг, Жуковский, Давыдов. А позже и Лермонтов. Все они любили и посещали его, просветленного, мудрого, прикованного к постели...
Жизнь с женой не совсем удалась. Он с юности нежно, невинно любил свою кузину Анну Григорьевну Хомутову, с которой впоследствии общался так редко. "Оставь меня!.. О нет, побудь. Побудь со мною друг бесценный, Пожми, как прежде, руку мне..." Однако двадцать последних лет (до мучительной смерти в канун 1840 года) его сиделкой, чтицей, безропотным секретарем и душевной поверенной была дочь Алина - горячо любимая Сашенька. Это она, Александра Ивановна Козлова спасала от тягот времени наследие поэта. До собственной кончины в 1903 году. (По ее просьбе похоронена в одной могиле с отцом.) Но и в долгие годы забвения автора всегда бессмертно звучал в России, как набат нежности и любви, его "Вечерний звон".
Лежать и мне в земле сырой!
Напев унывный надо мной
В долине ветер разнесет;
Другой певец по ней пройдет,
И уж не я, а будет он
В раздумье петь
вечерний звон!